Гомофобия причиняет вред каждой женщине, поскольку она контролирует ее жизнь с помощью страха и ограничивает попытки добиться социальных изменений. Однако лесбиянки страдают в наибольшей степени, потому что мы являемся двойными жертвами сексизма/гомофобии: со стороны мужчин и со стороны гетеросексуальных женщин, даже феминисток и прогрессивных женщин. Женщину, которая нарушает главные правила патриархата и угрожает авторитетам, ожидает страх и ненависть со стороны мужчин и тех женщин, которые воспринимают мужчин как источник собственной власти. Однако она рассчитывает на принятие со стороны гетеросексуальных женщин, которые борются против власти мужского доминирования.
Именно поэтому, когда началась вторая волна женского освободительного движения, лесбиянки считали, что наконец-то появилось пространство, в котором мы можем быть сами собой, пространство, которое мы можем называть домом среди женщин, которых мы можем называть сестрами. Здесь можно было работать и общаться, быть открытой лесбиянкой и рассчитывать на принятие и поддержку. Если не в женском движении, то где же еще?
Можно понять, какое отчаяние и гнев испытали лесбиянки, когда мы узнали, что даже в движении, чья цель – освободить женщин, нам нет места, что даже здесь гомофобия держит женщин в страхе. (Цветные женщины столкнулись с той же проблемой, когда подумали, что это движение, по крайней мере, будет свободно от расизма). Несмотря на огромную роль и лидерство лесбиянок в создании этого движения, нас до сих пор просят ставить «благо движения» на первое место и «не афишировать» свою сексуальную ориентацию, не говорить о своей жизни. Многие из нас подчинились, потому что привыкли ставить собственные личные и политические потребности на второе место, потому что искренне верили, что в конечном итоге, это движение освободит нас всех.
Мы приняли то, что наша открытость может подвергнуть угрозе имидж всего движения. Мы наивно верили, что в конце наступит освобождение женщин, и что конечно, это будет распространяться на всех женщин – старых и молодых, евреек, цветных женщин, бедных и богатых, женщины с ограниченными физическими возможностями и тех, у кого они временно не ограниченны, лесбиянок и не лесбиянок, – даже если некоторые из этих групп невидимы среди участников, лидеров и целей движения. В то время никто не думал о том, чтобы сказать, наподобие Сужурнер Трут: «Разве я не женщина?» Я думаю, что мы верили в что-то вроде конверсионной политики: что в один назначенный день мы все вместе встанем открыто и солидарно. Наша политика пострадала, поскольку если раньше у нас не было надежды, то теперь мы начали надеятся на слишком многое.
Лучшее, что нам смогли предложить гетеросексуальные феминистки – толерантность и сочувствие, но не равенство с ними. Они могли в принципе принять лесбиянок как идею и сказать: «Единственная разница между тобой и мною в том, с кем ты спишь. Это постельный вопрос, просто личный фетиш во времена сексуальной свободы». Таково было отношение феминисток и всего общества в то время, и оно причиняло огромный вред лесбиянкам, потому что сводило лесбиянку к виду сексуальной активности и облегчало следующий шаг – обвинять самих лесбиянок (и геев) в гомофобии.
Сказать, что лесбийство – это просто постельный вопрос, значит отказать людям с определенной сексуальной идентичностью и ее социальной экспрессией в целостности, не признавать реальность и последствия гомофобии. (Точно также мы отрицаем расизм и его ужасные последствия, когда белые женщины говорят цветным женщинам: «Я не обращаю внимания на цвет кожи»). Если это только постельный вопрос (без упоминания гомофобии), то люди могут утверждать, что секс – это частное дело, и потому лесбиянки должны помалкивать о своей сексуальной жизни. Зачем это «выставлять напоказ»? Если лесбиянки «выставляют это напоказ» (точно так же как гетеросексуалы выставляют напоказ свою гетеросексуальность) – говорят о том, кого мы любим, с кем мы проводим свое время и жизнь, как мы проводим время с другими людьми, то мы сами «напрашиваемся» на гомофобные атаки.
Читать далее >>>
Автор: Феминизм и лесбиянки
