В один из тех дней, когда небо над головой было свинцовым до черноты, воздух — тяжелым и напоминающим паутину, через которую зачем-то приходится бесконечно продираться, когда единственным желанием было распластаться по земле и не вставать, не думать, раствориться в космосе и задушить беспокойный разум, когда больше всего на свете хотелось хоть глоточка смысла, попались мне на глаза несколько цитат из Фрейда. И была среди них та, которая особенно зацепила: "Любовь и работа — вот краеугольные камни нашей человечности". Помню, что после их прочтения я без особых сложностей дотянул до конца дня, и другие, более жизнеутверждающие мысли заняли свои места, обезболив мою воспаленную душу.
Сейчас я задумываюсь о том, почему лишь немногие из нас владеют истинным даром любви и в полной мере чувствуют себя счастливыми и удовлетворенными. Знаете, эта бесконечная череда слез, боли и сумасшедших поисков фантома "голубого счастья" представляется мне главным бичом современного гея. С одной стороны, мы вроде бы в той или иной степени реализованы в социальной и политической плоскостях. У многих из нас есть доступ к ресурсам, многие обладают возможностью влиять практически на все сферы жизни и даже трансформировать общество: борьба ЛГБТИ в предыдущем и нынешнем веке — отличный тому пример.
Но лишь единственная проблема объединяет всех геев, да и не только геев, на этой земле: потеря себя и своей человечности, чувства собственной необходимости и гармонии с миром. Если человек позволяет себе окунуться во что-то, находящееся за пределами механического функционирования на благо системы, если хватает у него возможности и сил ощутить практически атрофировавшуюся под воздействием материалистического мира душу, он с ужасом осознает бессмысленность и бесполезность происходящего.
Человек, особенно в последнее время, унифицировался — и внутренне, и внешне. Технический прогресс, средства связи и сумасшедший темп жизни поставили человека перед выбором: либо он, дабы адекватно осваивать им же созданный мир, встраивается в квадратно-треугольную реальность, либо становится успешным в современном обществе, но начинает играть по правилам.
Эти правила предполагают отказ от привилегии познать себя и гармонично соединить свое эго и душу. Точнее, никто никому ничего не запрещает. Просто в современном обществе в приоритете ценностей покой души заброшен на какие-то последние места. Да и поиск себя стал трудоемким и бесполезным, поскольку как процесс ощутимых результатов не предполагает, а для оценки его эффективности не существует мерил. Так что практичному миру трата времени на столь нерациональные и сомнительные шалости кажется недопустимой.
Вот и бегаем мы, универсальные и понятные, шаблонные и пустые, и в какой-то степени уже почти породу человеческую утратившие. Да, мы стали все из себя такие эффективные, продуктивные, разумные и решительные, но все большая дистанция отделяет нас от человеческого, уникального, созданного с душой и с частичкой Бога внутри.
Все, что к душевной, непрактичной сфере можно отнести — и любовь в том числе — становится для нас роскошью. Ибо не остается у нас ресурса для того, чтобы любить. Мы теряем этот дар, выжигаем его современными системами эффективного менеджмента, потребительским отношением к жизни и людям и мерилом успешности. Мы не хотим и не можем работать над собой — мы либо стандартизировались, подстроившись под требования мира, либо нам просто лень, либо мы разрушены и вообще не способны что-то менять, превратившись в биомашины.
Любовь стала для нас формой, состоящей из ритуалов и внешних обязательств. А счастье — мифом. Мы стали недостойны человеческих привилегий любить и радоваться, ибо сами сознательно отказались быть человеками.
Автор: Ларсон Собески
