Знаете, что самое сложное, когда ты работаешь в общественной ЛГБТ-организации, одной из главных целей которой является коммуникация с представителями комьюнити? Сейчас объясню.
Безусловно, все подобные организации ставят перед собой общую цель: сделать жизнь ЛГБТ лучше. Но достигают ее по-разному. Так вот, целый ряд активностей может быть связан с экспертной работой, с лоббированием законопроектов и стратегий, с обучением специалистов, проведением информационных кампаний и т.д. В этом случае деятельность замыкается на представителях властных структур, сотрудничестве с другими правозащитниками и не связана с «рядовыми» геями и лесбиянками непосредственно. А есть череда активностей, которая в первую очередь подразумевает работу с сообществом: это и профилактика ВИЧ, и консультации, и построение общества, и работа с волонтерами.
В первом случае коллеги жалуются порой на то, что работать сложно, когда нет быстрых и ощутимых результатов, и не видно горящих глаз геев и лесбиянок, которых твоя работа сделала счастливее. А во втором, когда ты ежедневно и непосредственно сталкиваешься с «рядовыми» гомосексуалами, перед тобой чаще всего возникает проблема: как вовлечь сообщество в свою деятельность?
Знаете, я не раз удивлялся тому, как в развитых с точки зрения ЛГБТ-прав странах вроде Швеции, Германии, Великобритании или Нидерландов, где, казалось бы, достигнуто все, о чем нам сегодня и помыслить сложно, может быть такое количество ребят из клубов, даже не догадывающихся о существовании гей-организаций в своих городах. Точнее, они знают, что такие организации действуют, но в каком направлении и зачем? Им это непонятно и неинтересно.
Вы можете задать резонный вопрос: а зачем жителю Амстердама или Берлина нужна ЛГБТ-организация, если у него и так все хорошо? Вот с этим утверждением я не соглашусь.
Возможно, проблемы на законодательном уровне там и решены, но у геев и лесбиянок, относящихся к числу среднестатистических граждан, остается большое количество траблов: ВИЧ, инфекции, сложности в построении взаимоотношений, бытовая дискриминация, проблемы с камин-аутом, а то и гомофобные нападения, от которых даже там никто не застрахован. Это – те же проблемы, с которыми ЛГБТ сталкиваются и в постсоветских странах. Ведь от одного лишь принятия закона об однополых браках или партнерствах жизнь гея или лесбиянки намного лучше не становится. И примером тому – Южная Африка, одно из первых государств, в котором брачное равноправие было достигнуто в самом широком смысле, и где по-прежнему сильна гомофобия, а эпидемия «корректирующих изнасилований» стала просто притчей во языцех.
Но я сейчас даже не об этом. Я сейчас о том, что ЛГБТ-организации – с теми услугами, о которых они заявляют – и у нас, и на Западе нужны и востребованы. По идее. Но о берлинских ЛГБТ-организациях я знаю не очень много – и не из-за того, что наша жизнь здорово отличается от их жизни, а потому, что контакта между сообществом и организациями нет.
Все программы, направленные на сообщество, сталкиваются с одной и той же проблемой: как достичь адресата и заинтересовать его? И, увы, многие в решении этой задачи терпят поражение: услуги ЛГБТ-организаций у большинства представителей комьюнити не востребованы. Конечно, какая-то небольшая его часть ими пользуется – тестируется, посещает группы поддержки, обращается за консультациями к психологу, заявляет о нарушении своих прав, посещает встречи с интересными людьми. Большинство же продолжает оставаться вне контекста ЛГБТ-движения и ЛГБТ-сообщества как такового. Если, конечно, не считать походов по тематическим клубам.
С одной стороны, это удивительно. Вам ведь известно, что множество геев, особенно из столиц России, Украины и Беларуси, свято уверены в том, что никаких проблем у них нет, и живется им замечательно. С другой стороны, может быть, они и правы. Потому что для них определением адекватной жизни являются всего несколько вещей: наличие работы, секс, тусовка и алкоголь. Многие столичные геи знают, где найти перепихон, где оторваться, да и с работой у них неплохо. Спрашивается – что еще для жизни нужно? Закон о гей-пропаганде? Насилие? Тотальная несправедливость и дискриминация? Нет, не слышали. Хотя другие скажут, что растущая ненависть и участившиеся случаи насилия доказывают обратное.
Но как объяснить клубной фифе, что если возле дверей регулярно посещаемого ею заведения ее избили какие-то подонки – за крашеный чуб, или, там, розовую маечку – нужно писать заявление и подавать в суд? Конечно, такой человек со всем этим связываться не станет, потому что ему ни камин-аута не нужно, ни лишних проволочек с инстанциями. Так что мы, представители ЛГБТ-организаций, вместе со своим активизмом будем посланы куда подальше. Зачем нужны какие-то встречи для дискордантных пар, семейные клубы, кинопоказы и обсуждение насущных проблем? Зачем тратить время на все эти бесполезные занятия, если его можно провести с друзьями за пивом?
Может и правда смириться с мыслью о том, что общественные организации и их деятельность интересны мизерному проценту людей из ЛГБТ-сообщества? Или тактику поменять и давать людям исключительно то, чего они хотят, как это уже делают некоторые наши коллеги, привлекая общественность к своим мероприятиям обещаниями бесплатной водки с пивом? Я не знаю. Как по мне – это не выход. Некоторые предлагают смириться с теорией пяти процетов, но этого я тоже делать не буду, потому что люблю людей.
В общем, вопрос для меня остается открытым.
Автор: Ларсон Собески
