Здесь будет много текста, на первый взгляд не имеющего к ЛГБТ никакого отношения. Однако это не так. Это всё имеет самое что ни на есть прямое отношение к вопросам толерантности, формирования будущего и контакта внутри общества. Здесь не о людях и не о событиях: здесь об идеях.
Слыша слово «ценности», пессимисты автоматически присовокупляют к нему «традиционные» — и внутренне содрогаются. Оптимисты рисуют другое слово — «европейские» — и с надеждой смотрят вдаль. Аксиома гласит: если у вас нет своего плана будущего, будете жить по чужому. С ценностями точно та же штука: если нет собственных выработанных смыслов и ценностей, приходится пользоваться чужими, навязанными или одолженными.
Прежде чем прийти к ответу на вопрос «что делать?», попробуем разобраться с тем, что мы имеем в стране с ценностно-ментальным уровнем на данном этапе. Итак.
Мы живем в обществе, большая часть которого исповедует так называемые «советские ценности», они же, по сути, средневековые: патернализм, подданство, стабильность, порядок, хорошая работа, высокая заработная плата. В устройстве Украины, если отбросить модные и умные слова и называть вещи своими именами, до сих пор царит средневековье. Судите сами: экономика работает на ренте статуса, где олигархи являются теми же баронами. Сел на нефтяную вышку или шахты — и вуаля, ты лендлорд и молодец.
Политическая элита строится на клановой иерархии — сыновья, кумовья, жены, мужья и братья, — тогда как социальные лифты остаются закрытыми для абсолютного большинства населения. Труд в промышленности и сельском хозяйстве стоит необычайно дешево — ну когда это крестьянам и холопам хорошо платили за труд на барских плантациях? А ценности «традиционные», патриархальные — бытовая ксенофобия, невежество, отсутствие толерантности. Идентичность у людей в первую очередь этническая, а с точки зрения взаимоотношений со страной люди выступают в роли подданных. То есть, присутствует эта старая аксиома: «Я плачу королю налоги, а взамен меня вроде как защищают его рыцари, а еще я, в теории, имею право на справедливый суд и медицинскую помощь от местных госпитальеров».
Западная Европа давно рассталась со средневековьем. Вместо ренты статуса там рента капитала и знаний, партии представляют идеологию, а не бизнес-интересы. Ценности рационалистические: вместо подданных там — граждане, а социальные лифты открыты. Сутью различий между средневековьем и модерном является и подход к личности, коллективизм против индивидуализма, однако в контексте Украины это не работает в полной мере. Парадокс нашего общества в том, что каждый дочерта личность, однако при всем своем Индивидуализме (именно так, с большой буквы) украинцы предусматривают коллективную ответственность. Вот такой парадокс национального менталитета.
Параллельно с застрявшим в прошлых веках большинством у нас существуют и идеологические меньшинства. Это 15% людей, в списке ценностей которых на первом месте стоят образование, карьера, движение вперед. Еще 15% строят свою пирамиду на принципах власти, денег, доминирования и контроля. Из последних особенно неплохо получаются современные политики и бандиты. Совпадение? Не думаю ©.
К постмодернистским ценностям шагнуло целых три процента: гармония, консенсус, развитие общества и ценность каждого человека. Доминирование постмодернистских ценностей среди хотя бы 15-ти процентов движущей человеческой силы? До этого нам еще как до Луны пешком, несмотря на весь Майдан. Приблизительно такое же количество людей разделяют архаичные ценности, когда на первый план выходят проблемы собственного выживания и выживания «своих», «стаи».
В итоге имеем срез общества, где ценности ползут от небольшого количества архаиков к агрессивным и доминирующим 15 процентам, от них — к средневековому большинству. Следом за большинством идут те 15 процентов, которые хотят учиться, строить карьеру и жизнь в соответствии с собственным планом, а впереди паровоза несется то самое трехпроцентное меньшинство, смотрящее дальше завтрашнего дня и куска хлеба насущного. И двигаться обществу лучше бы вперед, а не назад, однако можно ли «сменить прошивку» целой стране на 47 миллионов, или сколько нас там осталось, в течение пары лет?
В принципе, можно. Быстрее и легче всего ценности меняются во времена больших потрясений, а у нас как раз такое время, и не воспользоваться этим шансом было бы преступлением. Проблема в том, что, несмотря на изменившиеся внешние обстоятельства, мы — и теперь я имею в виду уже ЛГБТ-сообщество — продолжаем действовать по старым правилам, в соответствии со старыми привычками. Я не говорю, что это не работает. Работает. И Марши Равенства нужны, каждый год нужны, и адекватные выступления в СМИ, и образовательные кампании… Но сейчас есть возможность сделать всё быстрее и надежнее, не получая права с барского плеча для безвизового режима или ассоциации с ЕС, а взяв их с достоинством и под фанфары. Утопия? Безбожный оптимизм? Возможно.
Как движущую силу изменений можно использовать персонализм, где толерантность как право быть другим сменяется признанием ценности другого: каждый человек есть не просто единица вида «двуногое без шерсти», каждый человек является личностью, неповторимой, и потому достойной. Ценность определяется непосредственно личностью человека, а не его способом жизни или взглядами. Иными словами, выводить на передний план оценки человеческой единицы должны не привычки, привязанности и образ жизни индивидуума, а совокупность действий и неповторимости человеческой личности. Такой себе рациональный гуманизм как стратегия общества. И не только ЛГБТ.
По мотивам конференции «Ценности и модернизация»
Автор: Кира Ковальски
