В рамках ОдессаПрайд2016 была презентована первая часть фотопроекта «ЛГБТК-близнецы», состоящая из фото-историй о взаимоотношениях сестер, поддержке и принятии сексуальности. «Проект «ЛГБТК-близнецы» – это осмысление того уникального опыта взаимной поддержки, которая есть у ЛГБТК-близнецов», – говорится в аннотации к фотопроекту. – «Нам хотелось обратить внимание на дискриминацию ЛГБТК-людей в постсоветских странах, на ранние переживания героинь, которые росли без широкого доступа к информации». Сейчас авторка фотопроекта готовит вторую часть выставки – на этот раз героями проекта станут парни.
КаринаКаролина.
Карина: Мы с Каролиной всегда были вместе. Не знаю насчет особой близости близняшек… Но мне все же кажется, что она была. Звучит, наверное, странно, но раньше мне было сложно представить свою жизнь без сестры. Потом у нее появилась девушка, мы обе стали «взрослее», что ли, начали задумываться о семье…
Каролина: Я люблю ее, хоть иногда и не могу понять. И, конечно, я всегда её поддержу. Мы доверяем друг другу, так всегда было.
Карина: Каролина старше меня на 15 минут, и по характеру это видно. Я безответственная.
Каролина: Я взрослее, ответственнее. Карина наоборот: веселая всегда, не думает о будущем, живет моментом, одним днем. Такая сорвиголова.
Карина: Я поняла, что мне нравятся девушки, когда влюбилась в одноклассницу. Она была, естественно, натуралкой. Я не могла никому рассказать об этом, но моя сестра и так все видела. Вроде она меня не осуждала, но и не понимала, думаю. Ей не нравилось, что я вечно бегаю за этой девочкой.
Каролина: Первая влюбленность у меня была с парнем, так что проблем с этим не было. А когда влюбилась в девушку, у меня была Карина — человек, которому можно доверить что угодно.
Карина: Сейчас сложно вспомнить, как именно я рассказала сестре.
Помню, что она замечала мое странное поведение по отношению к той однокласснице. Вот я ей и рассказала — и все.
Скорее всего, это было что-то вроде:
— Кажется, я в нее влюбилась.
— Это вообще-то заметно!
Каролина: Я просто рассказала ей, и Карина нормально к этому отнеслась. Мне не было страшно, потому что я уже знала: Карина тоже влюблена в девушку.
И я к её признанию хорошо отнеслась. Она тогда не знала, что это и как называется. Сказала, что ей нравится девушка не как друг. По ее поведению я это поняла еще до того, как Карина призналась.
Для меня это не было шоком.
Карина: Отец ушел из семьи, теперь у нас отчим, и мы мало контактируем.
Мы могли сказать только маме. Так получилось, что про меня она узнала как бы сама, а сестре уже пришлось рассказывать.
Каролина: Мама сама догадалась насчет ориентации Карины. Ну, по Карине это было видно, не знаю, как объяснить.
Тогда Каролина прогуливала много пар. Мама позвонила узнать, что с ней происходит, они разговаривали. А Карина тогда с девушкой рассталась или поругалась, я не помню. Карина вечно повторяла маме: «Ты не поймёшь». И тут мама выпалила: «Я мама, я все пойму. Ну что, девушка не отвечает взаимностью?» Сказать, что Карина офигела — это ничего не сказать.
Карина: Мама мало знает о моих отношениях. Она не горит желанием слышать, вот я и не рассказываю.
Но она знает, что у меня кто-то есть, это да.
Каролина: Я рассказала маме намного позже.
Она узнала об этом примерно полгода назад. От мамы я ожидала худшей реакции.
Она офигела, но не обсуждала, не ругалась, никаких упреков не было.
Она только повторила в трансе пару раз «у меня две дочери лесбиянки». А потом нормально всё было, как обычно. Она решила просто не вмешиваться.
Теперь мама хорошо общается с моей девушкой, мы проводим время вместе, но не заводим разговор о моей ориентации.
Карина: Мама больше знает об отношениях сестры, чем о моих, потому что девушка Каролины в Витебске, как и наши родители.
Каролина: Изначально я представила Нату как подругу, и только спустя полгода мама узнала о том, что это моя девушка. Конечно, при знакомстве Ната нервничала — она до сих пор боится мою маму. Но это не мешает нам всем вместе проводить время. Тем более, что мы с Натой планируем совместную жизнь, и маме в любом случае придется примириться с моим выбором.
Карина: Мама и девушка Каролины относительно нормально общаются, то есть мы все вместе могли на природу съездить и все такое, но при маме они себе ничего не позволяют.
Каролина: Мы нормально общаемся все, и отчим тоже.
Родители даже предлагают Нате на ночь остаться, когда уже поздно. Я считаю, что со временем все станет легче в том смысле, что я не буду ни от кого зависеть и моя личная жизнь не будет никого касаться.
Карина: Как оказалось, мама все ещё греет надежду на то, что у нас будут парни, но она не лезет в наши отношения. Я думаю, что когда это будет серьезно — у родителей выбора не будет. Им придется принять.
АняТаня
Аня: Сестра-близнец — это как будто часть тебя. И вечная путаница со знакомыми и родственниками, хотя на деле мы разные.
В большинстве мы всегда были вместе: в одной группе сада, в одном классе школы, разве что вузы разные выбрали, но жили тогда вместе. Однако чем старше мы становимся, тем больше расстояния: свои компании, отношения.
В целом это отношения взаимопомощи и поддержки.
Этого не передать словами, просто есть некая невидимая связь
Таня: Расти с близнецом — это, как по мне, так же, как жить с просто сестрой.
У меня помимо близняшки еще двое братьев и сестра, так что ничего такого особенного. Ни чувства соперничества, ни особой близости это не вызывает.
Аня: С сестрой мы только недавно разъехались. Раньше она решала все за нас обеих, ибо серьёзней, жестче, грубее, а я намного наивнее.
Она пытается приглядывать за мной.
Помогала квартиру найти, например. последнее время я вечно попадаю в какие то неурядицы, а сестра старается меня подбодрить, поддержать
Странно, конечно, слышать это от 20-тилетней, но я просто не совсем умею сама быть, жить, мне легче с кем-то.
Таня: Глядя на меня, люди чаще всего думают, что я мальчик лет 12.
При этом я располагаю к себе людей — по крайней мере, так говорят.
Аня: Мама умерла, когда нам было 11, отца лишили родительских прав.
Мама всегда нас разделяла как личностей. Когда я не захотела надевать платье, мне давали выбор, когда нравилось что-то отличное от понравившегося сестре — вперед. После смерти матери мы воспитывались у бабули, она тоже отмечала особенности наших характеров.
Таня: Зачем делится личной жизнью с семьей?
С кем я сплю, касается только меня, так что обсуждать это открыто в семье не в моих правилах.
Да, сестры знают о моей ориентации, ибо сами к этому причастны. Братья знают, но это была чистая формальность. Еще двоюродные знают: одна би, другая за ЛГБТ, да и живут они в странах, где это не дискриминируется.
Остальные — это не их дело.
Аня: Долгое время я хотела видеть себя как парня. Лет с 10, когда поняла, что мне нравятся девочки, а девочкам нужны мальчики, и до 20 я считала себя фтм-транссексуалом. Но, побыв с девушкой, поняла, что мне хорошо и в качестве девушки, что такие отношения возможны.
Сестра все это видела. Ну и как то само собой пришло понимание. Запланированных камин-аутов не было. Да и я мало об этом знала — интернета тогда не было.
Таня: Осознание гомосексуальности было связано с появлением чувств к девушке, и одиночества тогда я не ощущала. Что такого в том, что девушке может нравиться девушка? И какое одиночество, когда дом полон людей?
Сестра сама понимала, что происходит, и мое признание не было каким то открытием.
Аня: Я не всем рассказываю о своей ориентации, поэтому не сталкиваюсь с сильной агрессией. И даже бывало, что я шла с девушкой за руку или держа ее за талию — и прохожие реагировали положительно.
Таня: Дискриминации из-за моей ориентации нет, ибо о ней мало кто знает.
Аня: Думаю, наш город довольно толерантен в этом вопросе, хотя, бесспорно, везде хватает идиотов. То, что люди лезут в личную жизнь других, судачат о ней — это пережитки Советского Союза, когда политика затрагивала и влезала буквально во все сферы жизни человека.
Но ориентация — это ведь не основной показатель человека.
Таня: Одесса — это скорее нейтральный город. Но где бы мы ни находились, найдутся те, кому не нравится, с кем ты спишь.
Это такая природа человека — быть недовольным, обращать внимание на то, что его не касается.
НастяСаша.
Настя: Расти с сестрой-близнецом? Это тяжело, если честно.
Лет до 12 у нас были странные отношения, мы часто ссорились и дрались.
Но когда нас били родители, мы могли часами лежать, обнявшись, и жалеть друг друга.
У нас с ней разные взгляды на жизнь, разные ценности.
Мы любим и ненавидим разные вещи.
Саша всегда была примерной дочерью.
Помню, когда она уехала учиться в Лондон, меня часто называли ее именем.
Саша: С детства вы все делите: комнату, вещи, внимание родителей. Нас одевали одинаково до класса третьего. Особенно хорошо запомнились колючие сарафаны.
Такой расклад жизни подавляет эгоизм, потому что ты всегда должен заботиться о ком-то. Со временем становится даже приятно отдавать что-то людям.
Настя: Мы с Сашей никогда напрямую не разговаривали о своей ориентации.
Мне было лет 12, когда у меня появилась первая девушка. Я привела ее домой и представила сестре, ничего не сказав о наших отношениях. Как я узнала через пару лет, Саша обо всем догадалась сама.
Мы как бы не поднимали эту тему. Иногда Саша оценивала моих девушек, но не более.
Саша: Это был ее личный выбор. Я уважаю ее мнение.
Настя: Об ориентации сестры я узнала абсолютно случайно.
Около двух лет назад она поцеловалась с моей подругой. Но тогда я не думала, что это что-то серьезное.
Моя лучшая подруга – лесбиянка, и около полугода назад сестра обратилась к ней с просьбой найти ей девушку. Собственно, так я всё и поняла.
Саша: Когда у меня появились чувства к девушке, я нисколечко не беспокоилась из-за мнения окружающих. Но чувствовался груз ответственности перед собой. Нужно было многое о себе понять. Настя давно в этой теме и полностью уверена, что это ее путь, плюс ко всему она ещё и не собирается заводить детей. А я ещё в поиске, и при этом думаю о том, что родители-то хотят продолжения рода. Насчет детей я буду решать потом, когда встану на ноги. Но если заводить детей с девушкой, и они будут не родные… Вряд ли родители это примут.
Настя: В 15 лет ко мне пришла мысль, что можно довериться и рассказать родителям.
Я решила начать издалека. Спросила у них: как вы относитесь к людям нетрадиционной сексуальной ориентации? Мама высказала резкое «фи» и крайнее негативно отозвалась о «нас». Отец тоже не принимает. Прочел лекцию, что люди ищут партнера среди людей своего пола, когда не могут добиться внимания противоположного.
Так что я решила, что лучше им пока жить в неведении.
Саша: Единственное, чего я хочу,– это отучиться и добиться чего-либо в жизни, чтобы иметь возможность вернуть отцу деньги за мою учебу.
Отношения для меня сейчас не главное – попросту нет на них времени.
Настя: Я решила, что лет в 25 сяду и расскажу родителям про все косяки своей молодости.
И про ориентацию упомяну. Нет, её я не отношу к косякам молодости. Просто в 25 я открыто признаюсь, что моя ориентация была, есть и будет не такой, как им бы хотелось.
Саша: Если у меня будут серьёзные отношения с девушкой, я расскажу родителям. И даже познакомлю.
Настя: Теперь Саша часто уезжает, и в ее отъезды я понимаю, что начинаю тосковать. Ей я доверяю, по крайней мере.
Я никогда особенно не полагалась на поддержку.
Но сейчас я чувствую, что у нас обеих одинаковый маленький секрет от нашего окружения.
Саша: Сейчас наши отношения довольно натянутые в силу различных мировозрений и возраста. Ориентация особо не повлияла на нашу близость.
ВераНадя.
Надя: Расти с сестрой-близнецом — это расти с лучшим другом. Никто уже не может быть ближе — ни мама, ни папа, ни друзья.
Конечно, в детстве мы дрались (и очень много). То сестре платье более красивое досталось, то ботинки у нее лучше, то шоколадка больше. Родители хватались за голову.
Мы ссорились и ссоримся, но я так рада, что нас двое. Никогда не сомневалась, что мне повезло.
Вера: Ну, это точно интересно! Во-первых, рядом есть человек твоего возраста и похожий на тебя. Во-вторых, сестра — это твой друг. В-третьих, внимание и интерес окружающих. Но это не всегда весело, поэтому стараешься одеваться по-другому, прически делать разные, чтобы так не пялились. Ну, а про соперничество, так это было всегда. Но это скорее не про борьбу, это про возможности. Надя начала брать меня в путешествия, чтобы я не боялась мира, я научила ее азам своей работы, чтобы она имела больше возможностей.
Надя: Я была влюблена в девушку и очень долго хранила это в тайне, плакала в подушку, не могла рассказать даже сестре. Боялась, как она воспримет. Это был самое сложное — сказать Вере.
Но камин-аут первой сделала она.
Как-то я болтала с друзьями на балконе, и мы увидели ее целующейся с девушкой. После этого мы с Верой поговорили. Это стало огромным облегчением и своего рода помощью. Что самый близкий человек поддерживает. Там же еще была проблема в том, что я сама не понимала, что со мной происходит. Когда увидела сестру с девушкой, то наступило облегчение: я не одна! Но тревожила одна вещь: если она «тоже», то кому радовать родителей?
Вера: Когда Надя открылась мне, я, честно говоря, расстроилась. Думала, если родители выдержат одну лесбиянку в семье, то вторую точно нет. Но я хотела, чтобы Надя была счастлива, и приняла ее почти сразу. И это очень помогает. Всегда есть с кем поговорить, если совсем страшно, непонятно или, наоборот, счастливо от того, что ты не такая, как все.
Надя: Вера сделала камин-аут перед мамой совсем недавно — и месяца не прошло. Прелести близнецов — она сказала сразу за двоих. Мы давно договорились, что если кто-то начнет говорить родителям про ориентацию, то говорим за обеих. Вера оказалась смелее.
Вера: Было сложно говорить за двоих. Я уже лет 5 была готова рассказать о себе, но нужно было говорить еще и о Наде, таков уговор. После прайда 2016 года, где моя жена была директоркой и светилась по всем телеканалам, невозможно было дальше скрывать от родителей. Поэтому я готовилась к разговору, Надю тоже готовила.
После телефонного разговора с папой я позвонила сестре, сказала: «Все, Надь, это случилось». Она долго плакала и спрашивала только две вещи: точно ли я сказала, что мы лесбиянки, и точно ли, что обе?
Надя: Вера старше на 20 минут. Она всегда все первая делала, смелее, сильнее, умнее (но у меня свои фишки!).
Вера строже и опытнее, а я добрее и снисходительнее. У нас одинаковые голоса, смех, повадки, но по характеру мы совсем разные.
Это, кстати, очень хорошо. Мы никогда не дрались за девушек, потому что разные нравятся.
Вера: Мы разные. Мы два разных человека, просто внешне похожи. И вкусы у нас во многом совпадают. Мы обе любим работать, путешествовать, море, проводить время с друзьями, хорошую еду и все такое. В нас обеих есть упорство, трудолюбие, желание быть успешной, знать и уметь больше.
Иногда сестра обращается за советом как к специалистке по работе (а я обращаюсь к ней), но за советами о смысле жизни или о том, что ей делать с девушкой, не приходит. Что касается женщин и любви, нас разные предпочтения. Я не могу ей что-то советовать, потому что не знаю, как с такими женщинами, которых выбирает Надя, себя вести. Могу только посоветовать не психовать и быть честной. Дальше пусть сама, она же взрослая уже.
Надя: Сейчас наши дороги вообще разные. Нет, мы вместе, но делаем и познаем мир по-разному.
Людям, у которых нет близнецов, сложнее, я думаю.
Мы ведь поддержка друг для друга. Хотя, наверное, бывают случаи, когда один близнец не принимает другого вплоть до потери контакта.
Вера: Конечно, сестра — это поддержка, и это не только про ориентацию, а про человечность, про заботу, про защиту, про любовь. Так как я около 10 лет занимаюсь общественной деятельностью, для меня ориентация — это политическое, Надя меня в этом поддерживает, я этому рада, потому что, если бы она просила меня скрывать свою ориентацию или молчать, наши пути точно бы разошлись.
Фото — Вера Гапеева, интервью — Дарья Трайден
Автор: Гей-альянс Украина
