Российский ЛГБТ-активист Евгений Писемский в интервью для нашего сайта рассказал о проблеме barebacking в России, скрытой эпидемии ВИЧ среди геев и своем отношении к законодательной инициативе депутата Худякова, решившего снимать отпечатки с "больных СПИДом" граждан.
Евгений, вы являетесь руководителем организации "Феникс плюс", основателем и главным редактором интернет-журнала "Парни плюс", а также создателем сообщества "ЛГБТ-дискуссионная площадка" в Фейсбуке. Я ничего не пропустил?
Есть еще проект, который пока существует только как группа в Фейсбуке — "ЛГБТ-путешествия". Но я ее буду развивать и впоследствии планирую создать на ее основе сайт. В моей жизни два главных увлечения — моя работа, идущая бок о бок с активизмом, и путешествия, которым я стремлюсь посвящать все свое свободное время.
А чем занимается ваша организация "Феникс плюс"?
Она создавалась в 2006 году по инициативе людей с ВИЧ как орловская городская ВИЧ-сервисная организация. Позже мы занялись тем, что называется "мобилизация сообщества": мы ездили по стране и создавали условия для развития сообщества людей с ВИЧ, охватив таким образом 14 из 16 областей Центрального федерального округа. А итогом нашей трехлетней деятельности, пусть во многом хаотичной и интуитивной, стали 5 самостоятельных некоммерческих организаций со своими сервисами и грантовыми программами и очень престижная премия ООН Red Ribbon Award за мобилизацию сообщества — мы вошли в двадцатку лучших из 600 организаций.
С 2010 года у нас начался новый этап — мы сузили специализацию, занявшись исключительно ВИЧ-положительными геями. Сейчас мы реализуем программу "Позитивная жизнь", в рамках которой, в частности, в шести городах-миллионниках — Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Казань, Краснодар, Екатеринбург — мы создали условия для развития инициативных групп геев, живущих с ВИЧ. При содействии фонда Элтона Джона мы им предоставляем ресурсы для развития таких сервисов, как группы взаимопомощи, равное консультирование, психологическое сопровождение, досуговые мероприятия, школа пациента.
Что вас сподвигло заняться исключительно геями?
Во-первых, я сам являюсь ВИЧ-положительным геем. Во-вторых, я был одним из инициаторов создания Всероссийского объединения людей, живущих с ВИЧ, откуда мне из-за непреодолимой гомофобии в конце-концов пришлось уйти. И тогда я понял важную вещь: поскольку ВИЧ-позитивные геи подвергаются СПИДофобии со стороны ЛГБТ-сообществ, и гомофобии со стороны ВИЧ-сервиса, значит, им нужно объединиться, чтобы помогать друг другу, обретая силы для преодоления двойной стигмы.
С сожалением для себя отмечаю, что некоторые ЛГБТ-активисты стараются отмежеваться от темы ВИЧ, чтобы не ассоциироваться с болезнью, за которой закрепилась устойчивая связь с гей-сообществом. Хотя в целом сообщества ЛГБТ, на мой взгляд, стали в большей степени уделять внимание проблемам эпидемии ВИЧ.
Официально считается, что в странах бывшего союза ВИЧ — это в основном проблема людей, принимающих инъекционные наркотики, и гораздо в меньшей степени она касается ЛГБТ.
Последние российские исследования свидетельствуют о том, что количество случаев ВИЧ среди мужчин, имеющих секс с мужчинами (МСМ), в больших городах достигает 12%. Недавно в Санкт-Петербурге провели исследование — 12,8%. Исследование приблизительно годичной давности по Москве — 12%. То есть каждый десятый гей в Москве и Санкт-Петербурге живет с ВИЧ.
Также проводилось общеевропейское интернет-исследование EMIC, в котором участвовало много и россиян, и украинцев — и там примерно такие же цифры. По моим прогнозам, года через три мы придем к 20%.
В общем-то я знаю достаточное количество ЛГБТ-активистов (даже из тех, кто задействован в профилактических программах для МСМ), которые живут с ВИЧ, но предпочитают скрывать свой статус. Это связано с тем, что в ЛГБТ-сообществе высокий уровень СПИДофобии. Но зрелое сообщество, мне кажется, никогда не станет закрывать глаза на то, что кажется неприглядным.
Причем я могу сказать, что проблема ВИЧ актуальна для гей-сообщества во всем мире. Значительная часть случаев ВИЧ-инфицирования и в Штатах, и в Европе приходятся на геев. В некоторых странах доля МСМ среди вновь выявленных случаев ВИЧ-инфицирования достигает 50%.
Западные эксперты отмечают растущее равнодушие общественности к проблемам ВИЧ. Лечение становится все более доступным, болезнь из смертельной превратилась в хроническую и уже не столько пугает, сколько навевает скуку. Часто люди сознательно отказываются от безопасных сексуальных практик…
Возможно, это так. Я все же надеюсь, инстинкт самосохранения достаточно серьезно влияет на то, чтобы не относится к ВИЧ легкомысленно. Мне кажется, что ни доступность лечения, ни осознание ВИЧ как хронического заболевания не могут стать достаточным поводом для отказа от презерватива.
Чем же тогда объяснить barebacking, который на Западе с каждым годом становится все популярнее?
Да, действительно, barebacking — это вопрос такой очень непростой, как в эпоху эпидемии можно игнорировать возможность получить ВИЧ. Есть большое количество исследований о том, почему люди не используют презерватив. Для кого-то это — протест, для кого-то — вопрос физиологии, для кого-то — желание быть ближе к своему партнеру, а кто-то и вовсе существование ВИЧ упрямо ставит под сомнение, считая заболевание заговором фармацевтических компаний. Нельзя односложно ответить на этот вопрос, во всяком случае, я не смогу.
А для России barebacking уже является актуальной проблемой или еще нет?
Если заглянуть на BBS-доски, то да. Особенно в мегаполисах. Там, полагаю, полно всяких закрытых тусовок и вечеринок для "своих", где не используют презервативы намеренно.
Надо же! Мне за всю мою жизнь секс без презерватива предлагали всего трижды. Обычно презерватив у всех — на автомате, и это даже не обсуждается.
Ну, тут же еще все зависит, скажем так, от интенсивности сексуальной жизни, окружения, предпочтений, а также русского "авось" и фактора "захвачены моментом". Последнее, по-моему, случалось со всеми. А если речь идет еще и о людях, которые, допустим, выпивают и выпивают много. Или используют амфетамины, что в больших городах не редкость, опять же, зайди на BBS-доску — и ты увидишь: там всюду "sp".
А как это переводится?
Спиды. В больших городах они очень распространены среди геев.
Какие нестандартные профилактические меры вы собираетесь использовать в своих проектах?
Мы в журнале "Парни плюс" решили расширить спектр наших тем и начать уделять внимание, например, вопросам ЛГБТ-семей. Впрочем, саму идею развития семейной культуры среди ЛГБТ мне подкинул один из чиновников, который на одной из закрытых встреч с представителями гражданского сектора спросил у нас: "А почему вы о семейных взаимоотношениях ничего не говорите?" И мы все чуть не упали со стульев. В перерыве я решил уточнить у него, правильно ли я его понял. И он пояснил, что хоть и не сможет заявить об этом с высокой трибуны, но отдает себе отчет, что геи ничем не отличаются от гетеросексуалов, и если работать над укреплением семейных ценностей среди ЛГБТ и создавать условия для их реализации, то у геев будет меньше случайного секса и, соответственно, риска для передачи ВИЧ-инфекции.
Хотя лично для меня культура семейной жизни важна и вне контекста ВИЧ. Однополые семьи в странах бывшего СНГ живут не благодаря, а вопреки всему. Поэтому, мне кажется, ЛГБТ-движение должно уделять больше внимания тому, как можно помочь гомосексуальным парам оставаться вместе, несмотря на все окружающие их трудности.
Я даже не спрашиваю, как вы относитесь к недавней законодательной инициативе депутата Худякова — это и так понятно. Но меня интересует, как вы оцениваете перспективы этого законопроекта. И как ВИЧ-сервисные организации намерены реагировать на эту инициативу.
У нас уже было столько различных инициатив за последнее время, что думаю, конкретно на эту организации никак не будут реагировать. Я вижу, что по ее поводу дискуссия в экспертном сообществе возникла, но сам реагировать на заявление политика, который занимается пиаром, не намерен и других призываю к тому же.
Мне кажется, шансов у такого законопроекта нет никаких. Если мы вспомним законопроект, предусматривающий запрет на донорство для геев, то это более весомый повод для беспокойства, — его запросто проведут, если кому-то вдруг понадобится. Худяковский же вздор принять нереально и невозможно. Тем более, если учесть, какое количество людей с ВИЧ уже официально зарегистрировано и что значительная их часть — это элиты. Такой закон просто не пройдет и все. Несмотря на то, что все ведомства его якобы поддержали.
Кроме комитета по охране здоровья, который его тоже раскритиковал.
Если такой закон примут, то как следствие усилится стигма, а количество выявляемых случаев ВИЧ снизится. Этот закон будет способствовать лишь тому, чтобы эпидемия уходила в подполье.
А есть ли вообще у общественных организаций рычаги влияния на решения российских властей? Существует ли у НПО в сфере здоровья диалог с властью?
На уровне специалистов, работающих непосредственно в поле, диалог есть и в некоторых городах он очень хорошего качества. Но если говорить о высшем уровне власти, на котором определяется государственная политика в сфере здоровья и выстраивается стратегия противодействия ВИЧ, то там я этого диалога не вижу. Там его заменяет популизм в его худших проявлениях: "все запретить", "секс — это плохо", "презервативы — это не по-православному". А уязвимые к ВИЧ группы — секс-работники, потребители наркотиков и мужчины, практикующие секс с мужчинами, — это какая-то неудобная тема, что ли.
Предоставление лечения для ВИЧ-позитивных людей в России — это прерогатива государства?
Да, конечно, это — сугубо государственная прерогатива. У нас лицензии на предоставление лечения имеют только СПИД-центры. Никакие другие организации не имеют права оказывать услуги по предоставлению лечения для людей с ВИЧ.
Тем не менее реальное положение людей с ВИЧ в РФ, как я понимаю, нельзя назвать затруднительным. Тем более, если учесть тот факт, что все желающие имеют доступ к лечению. То есть главной проблемой людей с ВИЧ у вас остается дискриминация, да?
Сейчас в стране ситуация меняется. Начинают возникать финансовые затруднения. На сегодняшний день в России недофинансирование лечения 30%. Неизвестно, что будет в следующем году. На данный момент можно сказать, что в СПИД-центрах люди получают достаточно качественную медицинскую помощь, и часто ее уровень на порядок выше, чем в той же обычной городской поликлинике. По оказанию медицинской помощи людям с ВИЧ стандарты в Росси очень высокие. И самым слабым "звеном" на данный момент действительно является работа с уязвимыми группами. Правда, тут еще проблема заключается в том, что гражданский ВИЧ-сервис сейчас находится в упадке. Потому что финансирование изрядно сократилось. Иностранные фонды практически все ушли. Все меньше и меньше у НКО ресурсов для совместной работы со СПИД-центрами.
Впрочем, я недавно был в Екатеринбурге с техническим визитом, во время которого посетил в том числе и местный СПИД-центр, и понял, что мне как НКОшнику им нечего дать. У них очень хороший подход к работе с целевыми группами. Страна очень большая и по-разному везде все происходит. Есть регионы, где все очень плохо, а есть регионы, где все очень хорошо. Хотя в общем все становится лишь хуже и хуже.
Что-то еще можно сделать, чтобы стало лучше?
ЛГБТ-сообществу необходимо открыто признать эпидемию как свою проблему и всерьез взяться за ее преодоление. К тому же нам как сообществу необходимо научиться слышать друг друга и уважать потребности друг друга.
Что касается снижения уровня гомфобии, то мы как сообщество, которое сейчас развивается достаточно активно, должны понимать, что могут быть совершенно различные инструменты для снижения уровня стигмы и гомофобии: акции прямого действия, искусство, взаимодействие с государственными учреждениями, просветительские проекты и т.д. И да, гомофобия сегодня поддерживается на государственном уровне, но нам все равно ничего другого не остается, как выбрать приемлемый для каждого из нас формат и продолжать разговаривать с обществом. И различных точек входа должно быть много, как можно больше.
Фото: Серж Головач
Подготовил Коля Камуфляж
Автор: upogau.org
