Меня зовут Тим, мне 19 лет, и я – гей.
Я хочу рассказать историю своего камин-аута, к которому готовился очень и очень долго. В первую очередь, необходимо было подготовить маму: она не просто не знала о моей ориентации, она совершенно ни о чем не догадывалась.
Когда я начал посещать комьюнити-центры в нашем городе, я попытался объяснить маме, что мне интересно общаться с гомосексуалами. Мама никогда в жизни не видела геев, представляла их в платьях и боа и считала, что говорить с ними не о чем. Неудивительно, что на тот момент она отнеслась к моим походам очень холодно, что впоследствии стало причиной многочасовых скандалов.
Спустя какое-то время мне представился случай полностью изменить ее представление о геях. Однажды мы попали в сложную ситуацию, и я знал только одного человека, который мог нам помочь. И мой друг не отказал нам. Когда мы с мамой вышли от него, я спросил: «Ну, как тебе этот гей?» Мама была ошарашена: «Он хороший человек. Я даже подумать не могла, что геи могут быть такими».
Через пару дней во время семейного обеда мама подошла ко мне и прошептала на ухо так, чтобы отчим не слышал: «Я не против, если ты гей. Это твоя жизнь и только тебе решать, что с ней делать». Я выронил ложку, был в полнейшем смятении и не знал, что ответить. Неужели моя мама догадалась обо мне? Однако вечером по дороге в магазин она спросила, когда я познакомлю ее со своей девушкой. Я снова впал в ступор: вот только в обед она мне почти открыто говорила, что догадалась, и тут же спрашивает о моей гетеросексуальной личной жизни.
Через некоторое время я начал посещать различные тренинги, узнавать больше информации и знакомиться с людьми. Как-то на встрече ТЕРГО (организация родителей детей ЛГБТ – прим. ред.) нас попросили рассказать о камин-ауте перед родителями. Первым рассказывал мой друг. Хотя я слышал эту историю много раз, она неожиданно меня растрогала. Я вышел из беседки, где проходила встреча, и разрыдался. В тот момент у меня появились страшные мысли о суициде, о том, что я бракованный и урод. Но мой друг меня успокоил, дав советы, как лучше открыться родителям.
Шли месяцы, но у меня все не хватало духу признаться маме. Тем временем мне предложили работу в Киеве, я переехал и быстро освоился в городе. Вскоре познакомился с парнем, и мы стали жить вместе.
Во время одного из «дежурных» телефонных разговоров с мамой я почувствовал, что не могу больше так общаться. Я страдал из-за того, что не могу говорить откровенно, из-за того, что постоянно приходится недоговаривать и выкручиваться. Мама после предложения серьезно поговорить попросила дрожащим голосом не шокировать ее. И тут же переспросила: «Ты стал таким, как твой друг?» Для нее стало шоком, что я таким был всегда. Я был готов к тому, что она откажется от меня, но, к моему удивлению, услышал следующее: «Ты мой сын, и всегда им будешь, несмотря ни на что. Ты все равно мое любимое солнышко».
Через пару дней я приехал к маме. Поначалу я не знал, как смотреть ей в глаза, было стыдно. Тем не менее, оно того стоило, — я будто заново родился. Сейчас мама постоянно спрашивает, как у нас дела в Киеве, интересуется нашей жизнью и ждет следующей встречи в ТЕРГО, где сможет задать вопросы, которые пока не решается озвучить мне лично.
Автор: Гей-альянс Украина
