Отрицание в смерти – это отправная точка научного исследования «Покойник в шкафу: сексуальность, образ жизни и похороны», в котором Ингеборг Свенссон, этнолог из Стокгольма, проанализировала похороны гомосексуальных и бисексуальных мужчин Швеции. Как оказалось, зачастую гомосексуальных людей после смерти «превращают» в гетеросексуалов.
Это поразительно, но, как правило, семьи умерших даже в скорби продолжают следовать своим предрассудкам, всеми силами стараясь задним числом «исправить» историю жизни покойного. Его, например, могут настойчиво называть сыном – и никак иначе. «Мой любимый» в таком случае обязательно заменят на «наш любимый сын». Это очень распространенная ситуация, когда имя партнера усопшего не упоминается среди скорбящих близких, для него нет места в списке ближайших родственников, оплакивающих покойного. В худшем случае партнеру и вовсе не позволяют посетить похороны, как и друзьям покойного «из этих», отнимая у них возможность проводить дорогого им человека в последний путь. Как показало исследование, похороны гомосексуала – это чаще всего удручающее событие, где эмоциональный «железный занавес» отделяет биологических родственников покойного от его возлюбленного и друзей.
Свенссон признается, на написание работы ее сподвиг страх, что когда-нибудь и ей самой придется столкнуться с ситуацией, когда твой любимый человек умер, а окружающие отказываются считаться с твоей потерей, делая вид, что ваших отношений никогда и не было: «Представьте себе, что случится самое страшное, и я потеряю свою возлюбленную, но люди вокруг меня будут вести себя так, будто меня не существует».
«Покойник в шкафу» охватывает период с начала 80-х, когда в Швеции разразилась эпидемия ВИЧ, до наших дней. Большое внимание в исследовании уделяется тому времени, когда в условиях отсутствия медикаментов, подавляющих развитие инфекции, человечество было совершенно беззащитно перед СПИДом, и существовала символическая связь между гомосексуальностью, инфицированием и смертью. Для геев, живущих в больших городах, а именно о них идет речь в данном исследовании, то были времена «чрезвычайного положения». Их друзья и знакомые внезапно и скоропостижно умирали – средний возраст ушедших из жизни был 41 год. Как свидетельствуют задокументированные воспоминания, многим геям тогда доводилось посещать около десяти похорон в год. Но, несмотря на это жуткое и угнетающее присутствие болезни и смерти, со стороны все выглядело так, будто ничего особенного не происходит. Даже тогда общественность упорно старалась не замечать гомосексуалов и их проблемы. На прощальных церемониях, соответственно, тоже ни слова не говорилось о личной жизни покойного и причинах его ранней смерти.
Но научный труд Ингеборг Свенссон – не только о гомосексуальных мужчинах. Он, в первую очередь, посвящен гетеронормативности – понятию, которое в квир-теории характеризуется высоким уровнем абстракции и сложности: «Я задалась целью проследить, как гетеронормативность в действительности определяет всю нашу жизнь – от колыбели до могилы. Жизненный путь человека, как правило, обусловлен определенными взглядами, основанными на гетеросексуальности: мама-папа-ребенок. Вследствие чего другой образ жизни не рассматривается как равноценная форма человеческого существования и, соответственно, не считается поводом для «подлинных» потерь».
Впрочем, уже даже тогда, в 80-е, шведские гомосексуалы отказывались мириться с таким положением дел. Это объясняет, почему некоторые похороны геев в 80-х превратились в настоящие акции в поддержку ЛГБТ, став громким событием в общественной жизни страны. Так, например, во время церемонии в честь похорон гей-активиста Янне, которая состоялась в 1988 году, церковь наполнилась розовыми флагами и букетами. Как вспоминают очевидцы, все было розовым, а каждый гость получал на грудь розовый треугольник. Дело в том, что нашивка в виде розового треугольника использовалась для идентификации гомосексуалов в концлагерях нацистской Германии, и впоследствии треугольник, как и сам цвет, стали символами ЛГБТ-сообщества. Один из друзей Янне объяснял, что покойный бы и сам предпочел, чтобы, вместо траурной церемонии, его похороны отметили дружеской вечеринкой. Некоторые из присутствующих высказывались за проведение собственных похорон подобным образом. Кому-то же из родственников показалось, что это были не похороны, а гей-парад.
«Один из способов преодолеть это странное чувство, которое возникает, когда ты по непонятным причинам становишься представителем чуждого, отвергаемого образа жизни, – быть стойким и сильным, объявить, что и моя смерть является подлинной потерей, и что я на самом деле себя не стыжусь, – говорит Ингеборг Свенссон. – Гетеронормативность крепко связывает нас всех. Я хочу со всей ясностью сказать, что и за гранью гомосексуальной жизни от нее нет убежища».
По материалам журнала «Gender research in Sweden»
Автор: upogau.org
