Не шути с правами Дамблдора

Итак, #LoveWins, как сообщает все еще один из самых популярных хэштегов в Твиттере. В тот день, когда Верховный суд США огласил вердикт по делу о конституционности однополых браков, а также в парочку последующих, заявление #ЛюбовьПобедила взобралось на первое место условного чарта хэштегов в соцсетях и до сих пор не сдает позиций. Даже несмотря на такие печальные события как теракт в Тунисе и пожар в тайваньском аквапарке, которые при других обстоятельствах, конечно, приковали бы к себе гораздо более пристальное внимание.

Today is a big step in our march toward equality. Gay and lesbian couples now have the right to marry, just like anyone else. #LoveWins

— President Obama (@POTUS) 26 Червень 2015

В течение двух дней после случившегося я внимательно изучала интернет. Социальные сети и сайты, специализированные и не очень. Хотя на самом деле это не совсем соответствует истине, поскольку интернет, соцсети и все остальное я изучала последние лет десять, а то и больше. Именно на предмет проблем брачного равноправия в Америке. Более того: я много об этом писала — статей, новостей, аналитики, и если все мои переводы и попытки обзоров за истекший период собрать воедино, получится нехилый такой по размерам томик. Это — мой ответ тем людям, которые на фоне происходящего устраивали собственные акции протеста. Мол, а чего это все радуги в Фейсбуке вывесили? Чему радуетесь? Вот когда у нас будет — тогда и я порадуюсь, а по поводу американцев зачем скакать?

В ответ очень хотелось спросить: а что делаете лично вы для того, чтобы «вот когда и у нас»? Потому что американцы последние лет как минимум 50 руки-в-брюки не стояли. Даже в те времена, когда положение гомосексуалов в их стране мало отличалось от того, что происходит сейчас в Украине. Да и в России тоже. И если вы помните о таком явлении как Стоунволльские бунты (1969 год), то произошли они как раз в тот период, когда американский «политический и социальный пейзаж» в смысле прав ЛГБТ немногим отличался от происходящего сегодня в постсоветских странах (за исключением, пожалуй, Прибалтики).

Конечно, я не настолько «древняя», чтобы помнить Стоунволльские бунты — они случились еще до моего рождения. Тем более значительной представляется мне история современного движения за права геев в Америке, потому что половину своей жизни я уже прожила. И это значит, что на протяжении всего моего существования в США предпринимались усилия для того, что произошло в прошлую пятницу. Как по мне — вполне приличный отрезок времени, чтобы оценить масштабы.

А теперь все-таки немного исторического экскурса и совсем чуть-чуть оргвыводов. Потому что статей на тему в русскоязычном сегменте было много, что и понятно, ибо на происходящее все сильно отреагировали. Особенно в России, которая сегодня априори воспринимается как принципиальный антагонист Америки (а я живу так долго, что прекрасно помню, когда это происходило в предыдущий раз, в отличие от тех, кто не понимает, до чего печальна картина российского «возвращения на круги своя»). Но в большинстве самых адекватных из этих публикаций (очередные завывания блюстителей духовных скреп мы в расчет не берем) содержалась, скорее, описательная часть процесса. Что сказал судья Кеннеди, когда зачитывал вердикт, и как все это будет работать на примере механизма американской федеральной системы.

Я же хочу вспомнить… нет, не о Стоунволле, о котором сегодня можно найти немало информации — от статьи в Вики до вполне себе персональных описательных материалов на профильных и не очень ресурсах. Хочу вспомнить о феврале 2004 года, когда началась моя «пристальная слежка» за брачными событиями в США. Потому что именно тогда Гэвин Ньюсом, мэр калифорнийского Сан-Франциско, который, если вдруг кто не знает, считается самым геевским городом планеты, объявил, что гомосексуалы в этом отдельно взятом географическом пункте могут заключать брак. Решение было принято местной мэрией и распространялось исключительно на резидентов, многие из которых поспешили воспользоваться новыми возможностями. Первой из пар, поженившихся во Фриско, стали Дэл Мартин и Филлис Лайон: одной из них на тот момент было 83 года, другой — 80. Эти женщины стояли у истоков феминистского и ЛГБТ-движения Америки.

Вскоре после этого решение Гэвина Ньюсома и подотчетной ему мэрии было отменено Верховным судом Калифорнии, посчитавшим, что городской голова изрядно превысил полномочия. Поэтому все однополые браки во Фриско были аннулированы, а в Калифорнии с тех пор началась затяжная судебная и законодательная борьба за оные. С моей точки зрения, именно этот штат стал ярчайшим примером того, какой непростой путь пришлось проделать гомосексуалам и сочувствующим, чтобы отвоевать право на то, что другим полагается априори.

Именно Калифорния была тем штатом, где закон об однополых браках принимала местная ассамблея — дважды! — и его дважды ветировал губернатор Арнольд Шварцнеггер. Да, тот самый Железный Арни, который разукрасил в пятницу свой фейсбучный аватар радугой вместе с Мэрил Стрип и Леонардо ДиКаприо. Терминатором тогда были страшно недовольны, но втаптывать его в грязь как-то нога не поднималась — не только с оглядкой на размеры, но и на вполне (каким бы оксюмороном это не звучало) френдли-позицию в отношении ЛГБТ. Потому что Шварцнеггер регулярно «капал на мозги» своим республиканским однопартийцам о правах гей-сообщства и подписал несколько важных законов о соблюдении этих прав. К примеру, документ, предоставляющий однополым парам возможность совместной страховки. Просто у Шварца существовала убежденность, что решать вопросы легализации однополых браков должен не законодательный орган, а либо суды, либо народ на референдуме.

После того, как 15 мая 2008 года Верховный суд Калифорнии с перевесом в один голос постановил, что все граждане штата имеют конституционное право на равенство перед законом и легализовал гей-браки, Шварцнеггер бурно радовался вместе со всеми: произошло именно то, чего он хотел. И, как утверждает пресса, лично провел пару брачных однополых церемоний для сотрудников своего офиса.

А через несколько месяцев случился референдум о конституционной поправке, который в масштабах мировой революции состоялся совсем недавно — параллельно с президентскими выборами, после которых в Белый дом пошел отбывать свой первый срок Барак Обама. На этом референдуме граждане, посчитавшие, что в конституцию Калифорнии должна быть внесена поправка, определяющая брак исключительно как союз мужчины и женщины, с небольшим перевесом победили. После чего гей-браки в штате запретили вновь. Потребовалось еще пять долгих лет разбирательств в федеральных и апелляционных судах, пока дело, наконец, не добралось до Верховного суда США. Только после этого однополые браки в Калифорнии окончательно стали частью юридического поля, а пресловутая поправка, за которую многим из тех, кто за нее тогда голосовал, сегодня стыдно (они сами об этом говорили) навсегда исчезла из основного закона штата.

Еще раз повторю, что это — ну очень краткая история из жизни одной единственной федеральной единицы США, весьма влиятельной и густонаселенной. И если расписывать, что в связи с этим происходило (или же не происходило) в каждом из 50 американских штатов плюс федеральный округ Колумбия, сочинять придется не статью, а книгу.

К моменту начала калифорнийских брачных баталий права однополых пар на супружество признавал только Массачусетс. Здесь гей-браки легализовал Верховный суд штата, после чего в этом смысле он стал пионером и первопроходцем. Знаете, что еще было забавного в случае с Массачусетсом? Это произошло в те времена, когда губернатором там работал Митт Ромни. Этого человека вы должны помнить по президентским выборам 2012 года, в ходе которых он более чем уверенно себя чувствовал, но в конечном итоге проиграл Обаме. И причиной этого не в последнюю очередь стала его позиция по однополым бракам, в отношении которых мормон Ромни, действующий епископ Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, говорил всякие плохо завуалированные гадости, обещая инициировать введение запрещающей их федеральной конституционной поправки. Понятно, что после таких сообщений от кандидата отвернулась даже та часть ЛГБТшного электората, которая традиционно поддерживает республиканцев, а также, условно говоря, «праволибералы».

Два года тому назад в стране началось то, что один из обозревателей назвал эффектом домино. Верховный суд США в его доселе здравствующем составе сделал первый и очень важный шаг к федеральной легализации гей-браков, отменив действовавший на протяжении долгих лет «Акт о защите брака» (DOMA). Точнее, тот его параграф, в котором указывалось, что однополые браки не могут быть признаны федеральными структурами.

Федеральные структуры в США — это, на минуточку, иммиграционные власти, Пентагон и все остальное, что, подлежит контролю федеральных властей. Поэтому даже если ты, будучи геем, связывал себя брачными узами в одном из штатов, где подобное было возможно, для всех вышеперечисленных, а также федерального налогового ведомства в брачном смысле ты продолжал оставаться невидимкой. Не говоря уже о том, что твой супружеский статус моментально испарялся при переезде из Массачусетса в, скажем, Техас, власти которого, в том числе и судебные, всегда демонстрировали особую в этом отношении непримиримость. Но это отдельная длинная история.

Эдит Виндзор прожила с Теей Спайер более 40 лет, брак женщины заключили в Канаде незадолго до смерти Теи

Так вот, после того, как американский ВС отменил DOMA по иску 83-летней вдовы-лесбиянки Эдит Виндзор, которая вынуждена была платить государству неподъемный для нее федеральный налог на наследство после смерти супруги, бастионы стали падать один за другим. Судьи в разных штатах оптом принимали решения о незаконности запрета однополых браков. Где-то они вступали в силу моментально, где-то — с боями, после затянувшихся разбирательств и тонны апелляций. А четыре из них добрались и до Верховного суда страны, результатом чего стало оглашение пятничного вердикта и все, что за ним последовало: раскраска в радугу аватаров в Фейсбуке и Ниагарского водопада с Белым домом, радостные твиты знаменитостей и политиков, включая Обаму с Байденом. Плюс холивары и баттхерты у огромного количества несогласных.

А теперь — внимание — цитата из одной подготовленной мною новости двухлетней давности о том, как голосовали судьи Верховного суда США по делу о запрете DOMA: «Председатель Верховного суда Джон Г. Робертс — консерватор — принял сторону судей, которые в итоге оказались в меньшинстве (Антонин Скалиа, Кларенс Томас и Сэмюэль Алито). За то, чтобы признать закон DOMA неконституционным, помимо центриста Энтони Кеннеди, проголосовали либеральные судьи Елена Каган, Соня Сотомайор, Стивен Брейер и Рут Бейдер Гинзбург».

Можете сравнить с нынешними показателями. Как говорится, те же там же.

Именно поэтому я ни на минуту не сомневалась, что аналогичный расклад мы увидим и на этот раз, когда решать станут уже не судьбу закона, защищающего некие «сферические традиционные ценности в вакууме», а выносить вердикт о конституционности однополых браков на всей огромной территории Америки. Если следишь за событиями так, как следила за ними я, семи пядей во лбу быть не нужно.

И последнее, что мне хотелось бы сказать, чтобы не утруждать уважаемого читателя историческо-юридическими выкладками, о которых сложно писать искрометным языком с целью удержать внимание .

Многие действительно не понимают, почему весь мир «так скачет» в связи со случившимся в Америке. С одной стороны, логично: до Штатов то же самое многие успели, включая Соединенное Королевство, Канаду и ЮАР. А Ирландия не далее как месяц тому назад впервые в истории осуществила революцию в виде общенационального одобрения идеи равенства брака на референдуме. Да, католическая до мозга костей Ирландия (впрочем, об этом наш сайт уже рассуждал). Тогда тоже многие радовались, но в радужные цвета по этому поводу Фейсбук не перекрашивали.

Дьявольская разница заключается в том, что ни Соединенное Королевство, ни Канада, ни любая другая страна, в которой ЛГБТ сегодня чувствую себя очень даже «брачно-равноправными», при всем моем уважении, с Америкой в смысле воздействия на мир не сравнятся. Поэтому то, что случилось в Штатах, будет иметь огромное «катализационное» влияние на дальнейший процесс. И я уверена, что уже совсем скоро на последний шаг в соответствующем направлении наконец-то решится Германия, которая никак не может преодолеть «финальную черту». Хотя немецким геям и лесбиянкам, казалось бы, грех жаловаться — с их-то гражданскими партнерствами с правами усыновления и прочими супружескими привилегиями.

То же самое произойдет и в Австралии, где идею равенства брака поддерживает около 70 процентов населения, и только власти плетутся в хвосте общественного мнения и не решаются положительно проголосовать по данному вопросу в парламенте.

За ними постепенно подтянутся наиболее прогрессивные государства восточноевропейского блока, которые все еще колеблются из-за кучи условностей и сильного влияния идеологических атавизмов Варшавского договора. Но, взглянув на заокеанские территории, они все-таки придут к выводу, что пример нужно брать с Эстонии, которая медленно но верно движется в сторону либерализации брачного законодательства.

Индия в свете происходящего повторно декриминализирует гомосексуальность. Мимо Латинской Америки, где процесс давно набрал обороты благодаря Аргентине и Уругваю, однополые браки тоже не пройдут и будут становиться частью законодательства во все большем количестве стран: Мексика и Бразилия для этого давно уже созрели. Чили, судя по настроениям местных властей, тоже совсем не против.

И даже на Украине это скажется, потому что чем больше государств будут принимать законы из разряда «брак для всех», тем меньше поводов ссылаться на всевозможные авторитеты будет у Яроша и прочей компании. Особенно с учетом того, что Ярош, как мы уже писали, не совсем в курсе происходящего у соседей. И что же тогда останется? Ссылаться на Россию, где Милонов брызжет ядовитой слюной на тему «закрыть Фейсбук и порубить Цукерберга в капусту», а РПЦ выступает с заявлениями о том, что «однополые браки отнимают душу»? При всем моем разочаровании тем, что происходит в стране после Майдана, я искренне верю, что двигаться в ЭТУ сторону подавляющему большинству украинцев совсем не хочется.

Автор: Софа Хадашот